Разбитый асфальт заканчивается за две версты до Спас-Чекряка, а дальше начинается укатанная земля с рытвинами и колеями, по которой в дождливую пору можно проехать только на тракторе. От былого духовного центра остался лишь источник, освященный отцом Георгием. И в самые лютые годы гонений сюда не переставали приходить люди. Часты были случаи исцеления. Недавно заново обустроили колодец, построили купальню.
Небольшую книжку об отце Георгии мы купили в Болхове. Поэтому приехали к источнику подготовленными – всю дорогу читали вслух. «Я уйду, но оставлю источник вместо себя» - говорил перед смертью о. Георгий. Возле купели несколько человек. Заходим вовнутрь. Над водой – к трем иконам: Спасителю, Богородицы и свт. Николая с права присоединен образ священноисповедника Георгия. И он глядит на нас и улыюается так, как, наверное, улыбался своим воспитанникам. Опускаемся в ледяную воду… Такого прилива духовных и физических сил я, кажется, не испытывал вообще. Да что я, мой 10-летний сын, выйдя из воды, заговорил чуть ли не словами псалмов. Безо всякого повода он стал говорить о том, как хорошо он будет учиться, как после школы создаст семью и сколько у него будет детей. Мирный дух о. Георгия посетил нас. Мы словно стали его чадами.
По его молитвам исцелялись больные и бесноватые. К нему посылали страждущих Иоанн Кронштадтский и Оптинские старцы. А когда начались гонения на Церковь, и Оптина Пустынь была закрыта, тысячи богомольцев устремились к отцу Георгию. Так глухой деревенский приход стал всероссийской духовной лечебницей.
В местной школе 15 учеников и 7 учителей. В полуразвалившемся казенном бараке доживают несколько пенсионеров в сообществе коз, десятка кур и изрядного количества разномастных котов и кошек. Вокруг Чекряка деревни, где еще десять лет назад было полторы сотни жителей. Теперь там четыре избы с двенадцатью обитателями. В километре-другом, за оврагом, где когда-то воспитанницами был вырыт пруд, видны крыши домов, в которых поселились словно по иронии выходцы с Кавказа.
Отец Егор для всей России был великим молитвенником и утешителем. Отцу Иоанну Крестьянкину посчастливилось десятилетним отроком побывать в Спас-Чекряке и даже прислуживать отцу Георгию. Несколько дней он – самый молодой - жил вместе с самой старой монахиней в его доме. Воспоминания об этом паломничестве он сохранил на всю жизнь, и считал отца Георгия своим духовным отцом.
2.
Современников поражала не столько церковная сторона жизни Спас-Чекряка, сколько невиданный педагогический опыт. Княжна Оболенская – дочь известного декабриста – пожелала остаться здесь в качестве учителя и воспитателя навсегда. Воспитанницы отца Георгия не только получали приличное образование, но и выходили в люди прекрасными работницами, умевшими и в поле работать, и ткать, и шить, и стряпать – все, что нужно и в крестьянском и городском быту. Но главное – они обретали духовный опыт и стойкость, которые так пригодились им, когда рухнули вековые устои русской жизни, и всем им пришлось пройти через невероятные испытания.
Не сохранилось практически ничего. На месте Преображенского собора, где был захоронен священноисповедник – мраморная плита. Небольшая новоотстроенная часовня. Какие-то хозяйственные постройки. Ощущение полнейшей глуши и оторванности от мира. Трудно поверить, что здесь был целый православный город.
Отец Георгий готовил их к самостоятельной жизни, как родной отец. Собирал им приданое, пожелавших вести иноческую жизнь, устраивал в монастыри. Некоторые не хотели покидать приют и оставались в нем трудиться в в качестве воспитателей и хозяйственных работниц. Им он передал свою любовь и воспитал их настоящими христианками. Многие из них прожили, безо всякого преувеличения, свято, и, надеемся, встретились со своим духовным отцом и учителем в светлых обителях Царства Небесного.
О. Вечорко, фото автора
|
